Московский детектив
Кто мог убить зампредседателя Общественной палаты Раменского района Евгению Исаенкову?
Любовь опасна. Люди убивают своих возлюбленных буквально по любому поводу: измена, ссора, тяжелые финансовые обстоятельства, разногласия из-за домашних животных, насилие или слишком экстремальные сексуальные игры — все это завтра может стать еще одним заголовком криминальной хроники.
«Убил, потому что любил» — это штамп. Наше мышление движется по коридору из таких штампов, ну а следствие, которое распутывает подобные дела, состоит из точно таких же обывателей, только вдобавок еще и отягощенных целым букетом профессиональных деформаций. А потому, сталкиваясь с убийствами, в которых где-то рядом фигурирует партнер жертвы, любой среднестатистический сотрудник правоохранительных органов первым делом начинает отрабатывать именно эту версию, отсекая любые вступающие с ней в противоречие факты и доказательства. Но жизнь часто оказывается куда сложнее — как в случае с делом об убийстве заместителя председателя Общественной палаты Раменского района Евгении Исаенковой, следствие по которому идет год, и конца-края ему не видно.
Она
Евгения Исаенкова родилась в Москве в 1980-м, но все детство провела в поселке Удельная Раменского района. Окончила Московский государственный областной университет по специальности «менеджмент организации». Вскоре после этого вышла замуж за бизнесмена Александра Исаенкова и, если верить полунамекам в комментариях раменских районных групп, действовала как «хищница» — увела будущего мужа из уже сложившейся семьи. Тому, впрочем, было не привыкать.
«Решила написать, так как немного знаю об их семье, — так прокомментировала один из посвященных этому убийству постов на канале “Независимая журналистка” в “Яндекс.Дзене” пользователь Елена Ракова. — В основном, конечно, по первой семье. У мужа ее было два брака. С обеими он довольно-таки тихо расстался и нормально общался. Первая семья живет в Европе давно. Замужем за известным бизнесменом из списка “Форбс”. Муж Евгении, я бы сказала, средней руки бизнесмен».
В браке у Евгении родилась дочь, которой недавно исполнилось 10 лет. В качестве последнего штриха к этой картине остается добавить, что в 2016 году они с мужем развелись, но продолжали жить под одной крышей в частном доме в Удельной, из которого в ночь с 1 на 2 мая прошлого года Исаенкова отправилась на свое последнее свидание.
Сразу же после получения диплома Евгения начала делать чиновную карьеру. Сперва работала в администрации МО Удельная, затем ее ненадолго взяли в Главное управление социальных коммуникаций Московской области. В 2015 году Исаенкова спускается обратно «на землю», правда, уже на районный уровень — в должности главного эксперта отдела социальных коммуникаций и молодежной политики Раменского комитета соцразвития, спорта и молодежной политики, такая вот административная тавтология. Впрочем, на этом месте она не засиделась и уже через год стала заместителем директора Раменского молодежного центра. В этом качестве она попала в районную Общественную палату и сразу же стала там заместителем председателя.
Странствий по административным этажам и коридорам ей было мало, а потому Исаенкова с самого начала проявляла недюжинную активность по «общественной» линии. Жители Удельной вспоминают, что она постоянно записывалась в любые инициативные группы, и до сих пор благодарны ей за то, что она смогла добиться изменений в проекте путепровода, который по первоначальному плану должен был проходить прямо посреди поселка. В последний год своей жизни она продвигала идею преобразования Раменского и области в округ городского типа и на этой почве нажила себе немало конфликтов с представителями местной политической и бизнес-элиты.
4 мая 2019 года тело Евгении Исаенковой найдут на заднем сидении принадлежавшего ей белого Mercedes ML 350 в лесополосе на окраине Раменского. По предварительной версии, женщину задушили шнуром от автомобильной зарядки, валявшимся рядом с машиной на земле, однако более детальная экспертиза покажет, что убивали руками, перехватив одной ладонью нос и рот, чтобы она не могла закричать, а другой сломали ей подъязычную кость. Затем жертву «додушили» ее же собственным платком.
Он
У Андрея Кулакова, типичного подмосковного единоросса, карьера поначалу не шла. Будучи еще в сентябре 2005-го назначенным главой городского поселения Удельная, он просидел там без малейшего движения 10 лет. Его место было этаким чиновным дном, ниже которого падать некуда: плохие дороги, перебои с электричеством, не все дома газифицированы, зато посреди поселка торчит элитный дачный кооператив «Искра», обитателям которого на администрацию спокон веков было наплевать, поскольку все свои вопросы они решали в Раменском. Как следствие — вечно тощий бюджет и такая же вечная тоска от невозможности сделать хоть что-то полезное.
В 2015 году про Кулакова неожиданно вспомнили и выдернули наверх — в кресло главы района. «Решение о назначении было принято молниеносно, — пишет автор канала “Независимая журналистка”. — Естественно, среди кандидатов те старожилы власти, кто волен принимать решение в Раменском, рассматривали самых разных личностей — например Задорожного из Родников, который не так давно пустился в бега за разные виды деятельности, и многих других глав поселений. Но остановились именно на Кулакове — неплохая репутация среди жителей (хотя по факту всем в Удельной было плевать на его труды — владельцы роскошных коттеджей зарабатывали неплохие деньги на бизнес-проектах в столице, а нищим селянам просто не хватало сил на протесты), к тому же аналитический ум, образование, презентабельная внешность и, что самое главное, умение подчиняться».
На новом месте Кулаков наконец-то сумел развернуться. В Раменском и области закипели ремонтные работы, стали появляться новые дороги и детские площадки. Противники Кулакова, правда, говорят, что строительство велось за счет социального обременения крупных застройщиков в обмен на мошеннические тендеры с большими откатами по схемам вроде «ты мне — двор и площадку, а я тебе разрешу пристроить два этажа к твоему человейнику сверх проекта». Помимо строительства Кулаков также активно занимался проблемами обманутых дольщиков, и несколько застройщиков в итоге лишились своих активов и лицензий. Так что сторонников у главы района появилось за это время немало. Они до сих пор активно защищают его в соцсетях и оставляют многочисленные комментарии в духе: «Он не мог, да вы его совсем не знаете, он не такой».
Результатами работы Кулакова в Раменском остались довольны отнюдь не все. Кое-кто считает большинство заслуг нового главы липовыми. По словам одного из членов местной Общественной палаты, при нем «Раменское ожило не более чем другие города области, и если вы посмотрите на любые новые объекты, то практически все они строились совместно с областью, а когда где-то участвует обладминистрация, то она и рулит, навязывая своих подрядчиков. На детских площадках и на других объектах в большинстве дворов висит шильдик, что это построено по губернаторской программе. Что касается борьбы Кулакова за права дольщиков, то советую пообщаться с ними самостоятельно, вот только боюсь, что в ответ вы услышите много мата».
Остается добавить, что к своим 45 годам Кулаков прошел через два брака, от первого у него осталась дочь Анастасия, которой в прошлом году исполнилось 18 лет, а во втором родился сын, которому сейчас 13.
Связь между Кулаковым и Исаенковой началась еще в Удельной и длилась почти девять лет. Скорее всего именно он поспособствовал ее переходу на работу в Раменское — в конце концов, «все так делают», да и стремление чиновников держать своих любовниц поближе к месту работы далеко не самая большая беда российского госуправления. «Она была любвеобильной и красивой женщиной, а высокий, красивый, амбициозный и властный Кулаков был ее настоящим принцем на белом коне (а возможно, не только он один), — пишет “Независимая журналистка”. — Но все почему-то упускают один факт — она была состоятельной женщиной и находилась под протекцией влиятельного взрослого бизнесмена — ее мужа, Александра. Она модно и дорого одевалась, водила роскошное авто, жила в огромном коттедже, а работа в Общественной палате по сути была для нее всего лишь хобби, если не сказать игрой».
Спустя месяц после убийства Андрей Кулаков был задержан на основании результатов анализа частиц ДНК, найденных на теле Евгении Исаенковой. Первым делом его подвергли проверке на полиграфе, которую он не прошел, после чего Бабушкинским районным судом было принято решение о его аресте. В ходе обыска в рабочем кабинете Кулакова было найдено прошение об отставке, датированное 29 апреля. Бывший глава Раменского района находится под стражей до сих пор. Свою вину он не признает.
Следствие, утонувшее в грязи
Сразу после ареста Кулакова подмосковные и центральные СМИ буквально залило потоком вбросов, порой совершенно порнографического содержания. Вот типичный пример: «Перед смертью у Евгении Исаенковой было несколько половых актов. Глава Раменского района Подмосковья Андрей Кулаков пригласил ночью Евгению встретиться. У лесополосы на Арктической улице Евгения остановила свой Mercedes, мужчина подсел в салон. Позже пара переместилась на заднее сидение. Судебные медики, говоря языком протокола, уже установили, что секс был не только в естественной форме (минет либо анальный секс)… »
И так далее. Подобного рода тексты летом 2019 года публиковали многие. Проблема лишь в том, что пары такого уровня крайне редко занимаются сексом в автомобилях, припаркованных в лесополосе. Как правило, для этого снимается отдельная квартира, и у Кулакова с Исаенковой такая была. К слову, 2 мая Кулаков зачем-то явился туда и забрал все свои вещи. Сам по себе этот поступок не доказывает ровным счетом ничего, и у него может быть с десяток объяснений.
Еще один фейк, распространившийся куда более широко и первоначально выдававшийся за основной мотив убийства — это история о том, что в анализе крови из тела Исаенковой якобы были обнаружены следы ВИЧ-инфекции. Пазл сложился мгновенно: «Она узнала о своей болезни и рассказала Кулакову, тот решил, что она его заразила, пришел в ярость и ее задушил. Элементарно, Ватсон!»
В пользу этой версии говорит и ряд комментариев, собранных корреспондентом «МК» для большой статьи об этом убийстве, опубликованной 11 июля 2019 года. «Она ведь серьезно болела в последнее время, постоянно жаловалась на плохое самочувствие, принимала по часам лекарства. Часто отсутствовала на работе», — рассказала одна из сотрудниц раменской Общественной палаты. «Болела она, как мне показалось. Все время таблетки пила. Я думал, для похудения. Но, скорее всего, что-то серьезное у нее было», — вторил ей бывший глава поселкового совета Удельной.
Но все не так просто. Если Исаенкова принимала подавляющие вирус препараты, значит, она знала о своем диагнозе уже довольно давно и вряд ли стала бы скрывать это от любовника. И уж, конечно, ВИЧ в активной стадии никак не вяжется с «разнообразным сексом во всех позах». О своем возможном заражении Кулаков, скорее всего, не знал и не беспокоился на этот счет. По крайней мере он не делал никаких анализов, а иначе при обыске были бы найдены их результаты либо рецепты на необходимые в такой ситуации лекарства или сами препараты. В любом случае эта информация так или иначе попала бы в прессу.
Версию о наличии у Исаенковой ВИЧ опровергла и одна из ее подруг, пожелавшая остаться анонимной, в интервью «Комсомолке» — дескать, за полгода до смерти той сделали какую-то гинекологическую операцию, перед которой требовалось сдать полный пакет анализов, в том числе и на наличие вируса иммунодефицита, и результат был отрицательным. В тот день в частную клинику ее отвез сам Кулаков. Если верить этому анонимному комментарию, то легко находится объяснение и для болезненного состояния Исаенковой, и для регулярного приема препаратов — восстановительный курс после операции.
Полгода спустя следствие призналось, что вышла ошибка — повторная проверка показала, что никакого ВИЧ у Исаенковой не было, а все ранее появившиеся сведения на сей счет есть результат неверно проведенного анализа. Форумы судмедэкспертов и научные публикации по этой теме не дают однозначного ответа. Где-то встречается утверждение, что вирус иммунодефицита способен существовать в крови до 14 суток с момента смерти. В других исследованиях пишут, что он погибает спустя всего два часа. Так что для простоты будем считать эту версию «желтой». Точно так же к разряду вбросов, баек и сплетен можно отнести и информацию о том, что среди личных вещей Исаенковой якобы нашли куклу вуду с лицом жены Кулакова, «всю истыканную иголками». Хотя нельзя отрицать, что женщиной она была довольно религиозной, носила крестик и постоянно возила в автомобиле икону св. Киприана.
Таким образом мотив мести за заражение ВИЧ окончательно отвалился, уступив место тому, что описывается на следовательском воляпюке как «преступление на почве личной неприязни». Исаенкова настаивала на том, чтобы Кулаков бросил семью и женился на ней, специально для этого развелась, а он все равно не хотел. Она начала угрожать рассказать все его супруге, и тогда он решил с ней встретиться и поговорить, но договориться не сумел и в приступе ярости задушил.
«Женя хотела замуж, сильно, — пишет Елена Ракова. — Все знают, что они столько лет “трепятся” вместе, и ничего. Он не делает никаких шагов, кроме обещаний. А она с мужем развелась. Все знают причину развода и все обсуждают, что цели это не достигло. Там такой накал был достигнут. Такое давление. С двух сторон. Семья его и она».
По заявлениям следствия, пара действительно из-за всего этого регулярно ссорилась, а за несколько лет до своей гибели Исаенкова даже однажды рассказала супруге Кулакова об их связи. Был скандал, чиновник пообещал жене бросить любовницу, и у них действительно случился разрыв в отношениях. Но вскоре они возобновились. В пользу этой версии свидетельствуют и обнародованные следствием сообщения из вотсапа Кулакова. Их он сам же и предъявил на допросе в качестве одного из доказательств своей невиновности.
«Исаенкова: А если ты не будешь читать и отвечать, я напишу твоей жене на телефон: передайте Андрею)))) Подпись — Женя!
Кулаков: Что происходит? Оставьте и меня, и мою семью в покое. Еще чуть-чуть, и я скажу: будь проклят тот день, когда мы с тобой встретились! Ты чего хочешь-то вообще, [неценз.]? Объясни мне!
Исаенкова: Ну давай говори! Я уже ничему не удивляюсь! Андрей, наступил момент, когда мне стало все равно, что ты обо мне думаешь. И я удивляюсь, как твою трусость, переходящую на визг, я не хотела замечать раньше. Напомню, что пока я твою семью не трогаю… »
Ну и так далее. Проблема лишь в том, что это кусок из середины переписки, продлившейся несколько лет. И за подобными драматическими отрывками в ней следовало типичное взаимное воркование двух влюбленных. А значит, эти строчки ни о чем не говорят и ничего не доказывают — длительные отношения не могут обходиться без ссор и примирений, и уж тем более адюльтеры. Последнее сообщение, отправленное Кулаковым Исаенковой 1 мая в 23.44, было абсолютно нейтральным: «Спокойной ночи, я тебя утром разбужу». Если верить утверждениям Кулакова и его адвоката, то с тех пор пара друг с другом не связывалась, и следствие подтвердило, что прямых соединений между их телефонами действительно не было. Однако это означает лишь то, что ни он, ни она друг другу не звонили, а переписку в мессенджерах так зафиксировать невозможно. В то же время установлено, что вотсапом Кулаков и Исаенкова пользовались от случая к случаю, что у них для этого были и другие мессенджеры, причем на телефоне Кулакова к моменту ареста вся переписка с ней была удалена. Но и этому факту можно найти примерно с десяток объяснений.
Версию про внезапную ссору и угрозы рассказать все жене портит еще и то обстоятельство, что на момент гибели Исаенковой об их связи был более или менее в курсе весь город. О ней точно знали ее бывший муж и дочь, о ней знала вся администрация, знали и члены местной Общественной палаты и сотрудники ее аппарата. И, если посмотреть видеообращение супруги Андрея Кулакова в адрес главы СКР Александра Бастрыкина, вряд ли можно поверить в слепоту, глухоту или крайнюю наивность этой женщины, тем более что вся эта история длилась с перерывами почти девять лет. Так что, разумеется, она, как и многие, обо всем знала или как минимум догадывалась, так что вряд ли угрозы Исаенковой все ей рассказать могли бы сподвигнуть Кулакова на убийство.
Подводные камни и чехарда с уликами
Писать о все еще не завершенном деле и сложно, и весьма опрометчиво. Главный вопрос, на который предстоит здесь ответить, не «Кто именно убил?», а «Почему следствие по сугубо бытовому убийству на любовной почве, подобных которому в Москве и ее окрестностях происходит по нескольку штук ежедневно, стоит на месте вот уже целый год?».
И тому есть несколько причин. Во-первых, странная путаница с телефонами Исаенковой. Их у нее было три, и все айфоны: пятый, шестой и X. Следствие на первом этапе так и не смогло получить доступ к их содержимому, и лишь в конце января 2020 года появилась информация о том, что подмосковный СК намерен взломать все трубки Исаенковой, а заодно и аппарат Кулакова, к которому он отказался давать полный доступ. Сделать это собирались с помощью стендового оборудования, для чего телефоны пришлось полностью разобрать и выпаять из них блоки памяти. Еще в 2018-19 годах российские правоохранительные органы и Сбербанк активно закупали такого рода устройства по всему миру, в том числе считающийся наиболее эффективными UFED от израильской компании Cellebtire, американский комплекс Graykey, китайский Forensic Magicube и отечественную программу «Мобильный криминалист». То есть необходимые инструменты у подмосковного СК были с самого начала, но воспользоваться ими почему-то решили лишь спустя полгода после начала расследования. 24 апреля в прессе наконец-то появилась информация о результатах первичного анализа содержимого всех четырех айфонов. Выяснить пока что удалось немногое — в основном имена тех, с кем Кулаков и Исаенкова общались накануне убийства. Теперь следствию предстоит разыскать этих людей и по возможности допросить.
Главная же проблема заключается в том, что, отправляясь на свое последнее свидание, Исаенкова все свои айфоны оставила дома, а вместо них взяла «андроид» дочери. С него она никому не звонила и не писала, а из приложений использовала только «Яндекс.Навигатор», в котором проложила маршрут до адреса, отправленного ей с неизвестного номера. При осмотре этого телефона на нем был обнаружен отпечаток пальца, не принадлежащий ни Кулакову, ни Исаенковой и никому из членов ее семьи. Также известно, что утром 2 мая Кулаков принялся активно названивать на один из ее айфонов и писать сообщения, но эти действия можно трактовать и как попытку отвести от себя подозрение.
Заодно на двери автомобиля Исаенковой обнаружился след от ботинка, явно не принадлежавшего Кулакову. А кто конкретно захлопнул дверцу ногой — следователи не могут выяснить до сих пор. Также в деле почти полностью отсутствуют данные с камер наблюдения. Система «Безопасный город» работает в Раменском и его окрестностях, как и в Москве, не первый год, и сбои, конечно, случаются, но почему-то именно в ночь убийства все камеры на довольно большой территории загадочным образом поломались. В результате у следствия нет ясного представления о маршрутах Исаенковой и ее предполагаемого убийцы. У многих обитателей поселка «Искра» установлены частные камеры, и они в отличие от муниципальных в ту ночь работали. Вот только следователи этими съемками долгое время не интересовались, хотя соседи Исаенковой в многочисленных интервью чуть ли не умоляли приобщить имевшиеся у них записи к делу. Когда некоторые из них все-таки были исследованы, выяснилось, что на протяжении как минимум части маршрута за «Мерседесом» Исаенковой следовала еще одна белая машина, похожая на такси.
Историю с камерами часто трактуют как еще одно доказательство против Кулакова, однако, во-первых, такое периодически случается, и не только в моменты громких преступлений вроде убийства Немцова, но и просто на ровном месте. А во-вторых, системы безопасности контролируются не местными администрациями, а правоохранительными органами и ГИБДД, и ни один гражданский чиновник не обладает полномочиями их отключать.
Затем следствию пришлось признать, что на теле Исаенковой помимо следов ДНК Кулакова — частиц эпителия на лакированном покрытии ногтей и потожировых выделений на белье, кольце, часах и нательном крестике — имеются еще и следы двух неустановленных лиц. Откуда же они взялись? Следствие заявило журналистам, что это частицы других тел, лежавших вместе с ней в морге. Вообразите себе картину: вместо того, чтобы упаковать в пластиковый бадибэг и беречь как зеницу ока еще не исследованный экспертами труп не самого последнего человека в Раменском районе, тело привозят и сваливают в общую кучу. Или сотрудники местного морга судмедэкспертизы по ночам играли со своими «подопечными» в кукольные чаепития и обнимашки? Такое объяснение выглядит довольно странным.
Что еще не так с анализами ДНК? Например, то, что следствие не может сказать, когда именно эти следы появились. Сам Кулаков не отрицает, что у него была близость с Исаенковой, но только 30 апреля. Он утверждает, что с тех пор они не виделись. Следствие возражает: согласно показаниям дочери, за несколько часов до смерти Евгения приняла душ и тщательно почистила свою обувь, то есть ни о каких следах позавчерашних объятий и речи быть не может. Со стороны защиты на это есть ответ — во-первых, лаковое покрытие на ногтях Исаенковой имело такую структуру, что способно было эффективно задерживать попавшие на него посторонние частицы. А во-вторых, больше всего образцов ДНК Кулакова извлекли не с поверхности ногтей, а из-под них.
И наконец, довольно странный казус с одеждой Исаенковой. Согласно показаниям дочери, из дома она вышла в красной кофте, юбке и туфлях. Когда ее тело обнаружили, одета она была в спортивный костюм. По словам родных, Исаенкова всегда возила его с собой в качестве сменки для рабочих поездок и встреч в таких местах, где много грязи и нет асфальта. Вместе со спортивным костюмом она обычно носила кроссовки, но на сей раз они остались в багажнике, а на выложенных в интернете фотографиях убитой женщины можно заметить красно-черные лакированные лоферы. Сам по себе этот наряд начисто опровергает одну из версий следствия о том, как происходило убийство: якобы Кулаков пригласил Исаенкову на съемную квартиру, занялся с ней сексом, потом задушил и вывез на пустырь в ее же автомобиле. Но если все происходило именно так, то зачем Исаенкова переоделась «для улицы» (именно переоделась сама, поскольку о частицах чужой ДНК, обнаруженных на ее одежде, ничего не сообщалось), но не сменила туфли на кроссовки? Логично предположить, что, отправляясь на встречу, она заранее знала, что ее ждут где-то за чертой города, но по какой-то причине передумала выходить из машины.
Андрей Малахов, новые свидетели и земельный вопрос
С самого начала дела Кулакова в него активно вмешалась третья сторона. Тележурналист Андрей Малахов неожиданно до такой степени заинтересовался этой историей, что посвятил ей аж четыре выпуска своей программы «Прямой эфир». И хоть его вполне справедливо обвиняют в излишней склонности к непроверенным «жареным» фактам, фейкам и темному мистицизму, в раменских районных группах отмечают, что корреспонденты «Прямого эфира» буквально перерыли весь район и опросили всех, кто согласился с ними говорить. В результате вышло так, что бульварная по своей сути журналистика смогла оказать прямое влияние на ход следствия.
В частности, именно у Малахова впервые и в полном объеме появились показания консьержки подъезда, в котором жил Кулаков. Из этих показаний вырисовывалось практически стопроцентное алиби. Женщина утверждала, что утром 1 мая раменский глава вместе с женой и сыном отбыл на шашлыки, а примерно в 0.15 в том же составе проследовали обратно, и больше Кулаков никуда не выходил. Правда, и тут есть свои противоречия: во-первых, следствие установило, что свидетельница принимает некие неврологические препараты, следовательно, ее словам нельзя доверять полностью, а во-вторых, подъезд Кулакова имеет форму буквы H и два выхода, один из которых не просматривается с поста консьержки. И все же эти показания есть, и от них уже невозможно отмахнуться.
Во время одного из выпусков программы в эфир был выведен некий анонимный свидетель, якобы являвшийся сотрудником раменской администрации. «Есть информация, что в последнее время был найден какой-то компромат, она [Исаенкова] рассказала об этом коллегам, но не успела рассказать… (Кулакову? — Прим. автора). Когда Андрей Николаевич говорил, что Женя была его глазами и ушами, это было о том, что она доносила до него информацию про коллег и про всех влиятельных в районе, которые могли бы повлиять на его работу. Сейчас идет активная смена воровской власти, посадили Шишкана и его друзей, и таких совпадений не бывает, когда человек, который знает какую-то опасную информацию одновременно с главой района, вдруг уходит с радаров, и на их место приходят совершенно новые люди», — заявил он.
Именно так в эту историю неожиданно ворвался Шишкан, он же Олег Раменский, он же Олег Шишканов, он же Олег Медведев — вор в законе, по некоторым сведениям, получивший пост «смотрящего» за всем криминальным миром постсоветского пространства после ареста Шакро Молодого. Забегая вперед, скажем, что самого Шишкана арестовали спустя полтора месяца после Кулакова на основании недавно принятого закона «О лидерах организованных преступных сообществ». В октябре СМИ сообщили, что в Раменском районе были найдены тела убитых «бандой Шишкана» еще в 2012 году депутата местного заксобрания Татьяны Сидоровой, ее мужа и сына. Причиной этого жестокого преступления стал спор из-за земельных участков, принадлежавших ЗАО «Племзавод Раменское», одним из совладельцев которого была Сидорова, а конечным бенефициаром всего предприятия — Шишканов.
Была ли связь между ним, Кулаковым и Исаенковой? Как минимум раменский глава хорошо знал, какая знаменитость всероссийского масштаба проживает на подведомственной ему территории. Просто не мог не знать. В одной из веток комментариев в группе «Подслушано Раменское» в «ВКонтакте» кто-то из пользователей запостил их совместную фотографию. Наш собеседник из Общественной палаты Раменского района прокомментировал ее так: «Это Олег в “Сатурне” местном, в команде ветеранов на поле выходил, фетиш у него был, видимо».
Показанное по телевизору обращение жены Кулакова к Александру Бастрыкину возымело свое действие. Расследование было взято под особый контроль, а в ноябре его перепоручили следователю Гребневу, который ранее вел дело «красногорского стрелка» Амирана Георгадзе. И тут же в деле появилась еще одна свидетельница. Некая риелторша, недавно отошедшая от дел, рассказала, что ей пообещали неплохую комиссию за помощь в приобретении одного крупного объекта недвижимости в Раменском, но оказалось, что сделка не нравится неким влиятельным и опасным людям. Ее знакомая посоветовала обратиться к Исаенковой, мол, мало того, что зампред Общественной палаты, так еще и любовница главы района (да, весь город был в курсе), и если с ней договориться, то успех практически гарантирован. Исаенкова пообещала помочь, а затем надолго пропала. Но 1 мая неожиданно сама приехала к старушке-риелтору и заявила, что все проблемы решены и сделку можно заключать. А заодно упомянула, что нажила себе на этом деле очень опасного врага.
Наш собеседник из раменской Общественной палаты указал на объекты, об одном из которых, возможно, могла идти речь: старое здание АТС и Дом охотника на ул. Чугунова, а также бывший офис Western Union и заброшенный ТРЦ, стоящие на углу Первомайской и Красноармейской улиц, добавив про последние, что «вокруг них слухов больше, чем вшей на дворняге».
Показания риелторши отчасти могут объяснить то, почему Исаенкова вечером того же дня оставила дома все свои телефоны, а вместо них взяла аппарат дочери. И еще одна деталь — уезжая из дому, она бросила фразу: «Надо помочь одному хорошему человеку». Учитывая, что отношения с Кулаковым для ее семьи давно уже не были тайной, такая попытка оправдать свой внезапный отъезд на свидание с любовником выглядит как минимум странной. Теперь следствию предстоит со всем этим разобраться.
Немного теории и конспирологии
Во всех своих интервью большинство людей, лично знавших Андрея Кулакова, на все лады повторяют одно и то же: «Нет, это не он, он убить не мог, он не такой». Во-первых, потому что человеком он был довольно мягким и покладистым, а во-вторых, принципиально неспортивным. А для того, чтобы одной рукой зажать вырывающемуся человеку лицо, лишив его возможности дышать и кричать, а другой — задушить, требуются немалая сила и сноровка. Кулаков не обладал ни тем, ни другим.
Разумеется, журналисту не следует делать за следователя его работу и уж тем более пытаться что-то такое обобщать, обладая минимальными познаниями в криминалистике. И все же эта история будет выглядеть неполной, если не попытаться в самом конце привести несколько возможных версий случившегося.
Вот первая — Исаенкову действительно убил Кулаков. Не из-за ВИЧ, которого не было, и не из-за возможных проблем с семьей, а опасаясь того, что оскорбленная любовница может устроить скандал, способный навсегда похоронить его чиновную карьеру. Еще один мотив был назван недавно появившимся в деле секретным свидетелем, которому Кулаков якобы описал убийство во всех подробностях: Исаенкова рассказала ему о своих связях с другими мужчинами, и раменский глава решил сыграть Отелло без зрителей. Но точно так же Исаенкову по «заказу» Кулакова мог убить и кто-то другой. Этот кто-то действовал довольно профессионально, но все следы зачистить не смог или не успел и оставил загадочный отпечаток пальца на телефоне и след на двери машины.
Вторая версия — между Кулаковым и Исаенковой как раз в это время случился разрыв. Возможно, раменский глава решил сделать окончательный выбор в пользу семьи. Возможно, ему надоела эта странная двойственность или же он решил дать их отношениям немного «остыть». Еще не зная о том, что его любовница уже несколько часов как мертва, он явился на квартиру, которую они снимали для своих встреч, и забрал оттуда свои вещи. А убили Исаенкову по совершенно иным причинам, не имевшим отношения к их связи.
И тут вариантов может быть множество. Сделка ли с недвижимостью привела к конфликту интересов с самим Шишкановым или с кем-то из его окружения, либо кому-то встала поперек его планов борьба Исаенковой за преобразование Раменского района в городской округ. А может быть, кто-то решил таким образом «подставить» Кулакова — и это лишь часть списка возможных мотивов. И наконец, в некоторых интервью подруг Исаенковой есть намеки на то, что помимо Кулакова у нее мог быть и еще один любовник. На похороны якобы явился некий молодой человек, которого никто из присутствовавших не знал, принес букет и положил его поперек всей остальной кучи цветов. Но эта версия больше подходит для таблоидов.
Со всей определенностью можно сказать лишь то, что последний суд продлил Андрею Кулакову арест до 30 мая 2020 года, а само следствие продлено до 8 августа. Сейчас, разумеется, его темпы слегка притормозились из-за эпидемии коронавируса, но когда карантин будет снят, мы узнаем новые подробности этого дела.
https://moskvichmag.ru01.06.2020