Эдипу с Дон Жуаном приготовиться
Если вы хотите знать, куда ведёт дорога, внимательно посмотрите, чем её мостят.
И если мостят её исключительно самыми благими из намерений, смотрите ещё внимательнее, вглядываясь в каждый булыжник.
Ho наиболее пристально разглядывайте мостящих.
Bы yже слышали, что в литературном и окололитературном мире появилась новая, весьма многообещающая профессия? Из тех, о которых обычно говорят: «за ними будущее».
Гостья эта из той самой страны, которая в очередной раз оказалась впереди планеты всей по развитию и внедрению единой политически корректной мысли, коя, напомню, тоже уроженка всё той же крепко держащей первенство американской демократии.
«Sensitivity readers» согласно самой сути их деятельности, можно перевести целой гаммой исчерпывающих выражений: полемические сапёры, цензоры-первопроходцы, определители чувствительности, дегустаторы возможных дискриминаций.
Означает же всё это ни больше, ни меньше, чем следующее: каждое литературное произведение до своего окончательного выхода в свет отныне обязано пройти не только привычную давно устоявшуюся проверку на определённый градус традиционно понимаемой до сих пор цензуры, но и процензуриться на предмет всех возможных дискриминаций по отношению ко всем потенциально ущемлённым.
Более наглядно на более конкретном материале: профессиональный журнал «Livres Hebdo» цитирует совсем недавний случай, когда американской писательнице, автору детективного романа, поставили на вид неуместное употребление терминов «калека», «деформированный» и «безобразный», потому что все эти неприятные слова могут нанести моральный ущерб читающим писательницу инвалидам.
В книге писательницы все эти термины были использованы по отношению к изувеченной собаке, потерявшей лапу...
О возможных литературных дискриминациях по отношению, скажем, к ЛГБТ и другим сообществам, думаю, не стоит и упоминать.
И, конечно, пальму первенства в гонке литературных разоружений удерживают потенциально расистские и потенциально сексистские отсылки, обидки и гнусные намёки. Никто так не бдителен и не чувствителен к мнимым дискриминациям как анти-расисты и «феминисты» всех мастей.
Опять пример: в США, где зародились и политкорректность, и новая литературно-цензурная профессия «sensitivity readers», первые опыты уже дали ощутимые результаты.
Книга автора Киры Дрейк «Континент», выложенная в интернет в конце 2017 года и вызвавшая небывалый скандал среди англоязычных читателей, из уже повсеместно известной когорты светлолицых борцунов, была успешно переработана цензорами-первопроходцами, и через шесть месяцев вышла в печать (в том числе, и во Франции), уже в обновлённом, должно отцензуренном виде.
Речь в книге о мире будущего, где девочка-подросток оказывается вовлечённой борьбу между двумя племенами, одно из которых носит имя «Тopi» и изначально состоит из «краснокожих, с раскрашенными лицами».
В проработанной сапёрами политкорректи версии, вышедшей в марте 2018 года, по не совсем лично мне понятным соображениям, представители племени «Тopi» меняют название на «Хое», дабы не задеть, неведомо кого, а их изначально «красивая кожа бронзового оттенка» внезапно становится «белой как бумага».
Одёжу новому племени тоже корректируют: из изначально «нарочито экстравагантной» в примирительно просто «экспрессивную».
И что одёжа! У нового племени меняется даже цвет волос: из «невероятно черных» Топи, ставшиe «Кзоями», отныне причёсаны «серебряной сверкающей шевелюрой».
Все эти, на первый взгляд, непонятно зачем заменённые нюансы, на самом деле, по объяснению самих цензоров, призваны внедрять в менталитеты «понятие и принятие разнообразия и многообразия» всех возможных вариаций, от внешностей (любого рода фриков и девиантов, c оранжевыми волосами, с пришитыми к вискам эльфийскими ушами, c крыльями на лопатках и хвостами на копчиках), до полов (мужской, женский, средний, промежуточный, переходный, всеобъединяющий, никакой и так далее, ну, сами знаете).
Рождённая не ползать, но летать великая идея о всеобщей глобализации и тотальном устранении всех возможных дискриминаций в планетном масштабе бодрой рысью продвигается в Европу и непременно (непременно!) проследует и до вашей хаты.
Дайте время, а деньги найдутся.
И всё бы ничего, и может быть, прошло бы, но по сравнению с американскими послушными блюстителями всех прав и свобод, французские издатели и литературные критики оказались не политкорректью шиты, и в данный момент ощутимо портят всё мероприятие.
То ли врождённая ирония и чувство вкуса мешают заглотить не жуя, то ли чувство гротеска оказывается более развитым и работает прививкой на ещё держащийся иммунитет.
Свои возмущённые голоса подали самые известные французские издатели — Flammarion и Gallimard, предвещая мрачное средневековье не только современной литературе, но и непременную перестройку, с сопутствующими ей чистками литературе классической.
От греческих трагедий до ещё нетронутого политкорректью барокко, где Эдип и Дон Жуан должны скорректировать своё поведение и выражаться, согласно повестке дня и заветам многострадального «MeToo!».
A Дон Жуан ещё и воздержаться от пропаганды курения о заменить свою крамольную реплику «...А кто живет без табака, тот, право, жить не достоин» на что-нибудь более экологическое».
И это отнюдь не преувеличение, учитывая уже печально известные американские потуги переиздать «Унесённых ветром», убрав из книги все обозначения негров, которые во времена написания романа были нормой, а во времена прогресса политкорректи стали проклятьем заклеймёнными наименованиями расистского содержания.
Итальянские радетели литературной политкорректи уже несколько лет требуют переиздать «Божественную комедию», в которой нашли явные признаки откровенных апологий расизма, антисемитизма, исламофобии, гомофобии и женоненавистничества.
У французов ещё свежо воспоминанье об одном из известнейших комиксов, «Тинтин в Конго», впервые вышедшем в 1930 году и сурово засрамлённом сегодня поборниками прикладной политкорректи, обнаружившими, что видение Африки и африканцев в этой всемирно известной серии должно быть категорически изменено. К лучшему.
Дабы уладить уже постыдно изданное и не допустить повторения всех дискриминационных ошибок впредь, профессия новых литературных цензоров-сапёров, «чувствительных вычитчиков» неосторожных писателей призвана также удержать неразборчивых издателей от непродуманных и чреватых политкорректным поруганием, а то и санкциями действий.
Принимая во внимание общую тенденцию всемирных завоеваний политкорректи и её отдельные проявления, можно с уверенностью сказать, что за профессией не только несомненное будущее, но и сомнительное настоящее: любые попытки растревожить ещё хоть сколько-нибудь думающие массы неизменно тонут в пучинах и без того многострадальной повседневности и ярко рекламируемого досуга, в который почтенная публика бросается как в омут с головой, дабы забыться от нескончаемых вяжущих хлопот.
Вот и сейчас, только-только поднятая с целью растревожить собирающийся в отпуска народ полемика уже практически смыта футбольной Ниагарой, несущей все остальные тревожные темы в Лету досужего забытья.
В своё время точно так же пожужжали и отступили противники появления в школьных библиотеках книг с весьма недвусмысленными, чётко соответствующими содержанию названиями, типа «Мамин муж — женщина», «Папа носит платье», «Танго с двумя папами», «Свадьба двух принцесс».
Иными словами, и это пройдёт — в смысле, что никто не остановит.
Но главное в этой всё более востребованной профессии, восходящей звезде новой цензуры, конечно, не сиюминутные неудобства и не вызывающие насмешки неловкости, а её долгосрочная проекция на предназначенное всей европейской культуре и цивилизации в целом будущее, которое, как известно, закладывается и творится сегодня и прямо сейчас.
На шахматной доске Европы занимает позиции хорошо продуманная невидимыми миру игроками партия светлых идей.
Начинает и выигрывает первый раунд.
После чего, несколько опьянённая лёгким успехом, уже мало заботится о тщательной подготовке будущих ходов и начинает мостить светлый путь по-хозяйски размашисто и нетерпеливо, забивая несогласных чересчур беспроигрышным аргументом своих «благих намерений».
В основном, уповая на то что, если Библию ещё не успели как следует отцензурить, её тревожные истины давно никто не читает...
21.06.2018